В отмеску (шучу) решил я поведать им же рассказанную забавную историю и подтвержденную в последствии братьями, чья изба на Сорожьем, Николаем с Михаилом.
Как-то заказали ребята в перестроечные те годы привезти с собой Санычу спирта. Уважаемый таёжник исполнил добросовестно поручение и со своим товарищем Кондратом с благородным напитком, как бы с доставкой, пожаловал к ребятам в гости. Что ж в гости, дак в гости, по первой, второй, третьей. Начали с утра. Время к одиннадцати, пора и делами таёжными заниматься. Поднялись из стола, пожали друг другу руки. И тут, что-то дернуло Николая, он старший брат из двух, как только Саныч дошел до края поляны и уж занес ногу на тропу, чтобы скрыться за ближайшей елью, сказать ему с юморком во след: «Саныч, может на дорожку!». Саныч ногу остановил на взлете. Повернулся на месте, как солдат по команде и сбоку на посадку к столу. Дернули по стопочке первача. Хорошо. Историей закусили. Саныч с Кондратом поднялся, только точки «Х» достиг, тут Михаил вступился: «Саныч, а на посошок». Саныч возвернулся. Вообщем, игра стоила свеч. Да пока братья не спохватились, что запасы принесенного спиртного истощаются енергично, и Саныч непоколебимо возвращается, как маятник. Шутка стала неинтересна, и уже час дня наступил, Саныч занес ногу в точке «Х». Постоял так, ожидая окрика, постоял.. и пошагал, сопровождаемый Кондратом, непоколебимым шагом к себе на Марьино. Шел он очень довольный и потому держал руки в карманах. Пожалуй бы, даже свистел иль песню напевал, да, как-то в тайге то не принято было. Настроение ж великолепное, солнышко светит, небо голубое, рай на землю спустился.
До избы лучше было добираться на лодке через озёра Стрюково и Золотое. Вот берег показался, и лодочка на пляжике, засмотрелся на неё Саныч иль о чём ещё задумался, да проклятый корень, хвать за правую ногу. Все бы ничего, да руки то в карманах, как у серьезного мужчины. Полетел Саныч носом вперёд. Сам рассказывает: «Лечу, вижу прямо по курсу поперек тропы на земле береза в обхват лежит, успел подумать, хорош не ёлка. Не сучкастая. Голову чуть влево отогнул. Да лучше б вправо. И всем своим телом приземлился на правый глаз и щеку!» «Ух, - вспоминает Кондрат, - у Саныча только пятки взбрыкнули. Ну, думаю, нет больше Саныча. Подбежал, смотрю поднимается. Рукой за правую сторону головы держится. Отодвинул, глаз цел, вот вокруг!»
Вокруг моментально стало оплывать и затекать. Когда догребли до избы, Саныч уж не мог ничего тем глазом видеть. И как охотнику не видеть! Как из ружа стрелять. Саныч и тут нашёлся, пластырем к вечеру верхнее веко приклеил ко лбу, нижнее к щеке. Вродь мушку стало видно. На утро встретился с братьями на озере. «Хмурый такой, - рассказывают ребята, - всё левой стороной к нам поворачивается!»
- Чего, мол, лекарства, то не принесли.
- Нет.
Тут видать, Саныч расстроился и сплоховал, повернись к ребятам правой стороной. Они и обомлели, что и успели б сказать, да не могут. Саныч упредил: «А это? Это мы с Кондратом вчера рыбу делили?»
Смеялись потом долго и потешались. Правда, Саныч неособо. Да и жене велел передать, чтоб, мол, не волновалась, в тайге ягода уродилась, и рыба пошла, и он на две недельки еще задержится». Примерно так :)
В перешейке ещё поклёвка случилась, да как специально в руке фот был, сплоховал, не успел засечь. Сошла.